Вопрос: О чём Вы договорились с Раулем Кастро, каковы конкретные результаты визита?
Д.Медведев: У нас идёт уже системный диалог с Кубой. И могу сказать откровенно, что у нас и раньше были вполне полноценные отношения. Я даже говорю не о советском периоде, а о современной жизни. Но тем не менее за последние, наверное, полгода эти отношения приобрели значительно большую интенсивность. И это отмечают и наши кубинские друзья, и, самое главное, что это действительно сейчас приводит к определённым результатам.
Поэтому мы сегодня обсуждали развитие наших отношений и в экономической сфере, и в сфере сотрудничества военно-технического, в области безопасности, регионального сотрудничества – имея в виду то, что я совершил поездку по странам Латинской Америки и общался с другими коллегами. И, вообще, мы обсуждали глобальные вопросы, которые сегодня на самом деле волнуют всех – естественно, волнуют и наших кубинских товарищей.
Что касается конкретных результатов, то их достаточно много, причём, что отрадно, они сейчас уже не приурочиваются к посещению Президента, когда подписывается серия документов (это обычно начало сотрудничества). На протяжении последних четырех месяцев было подписано много соглашений в области развития экономических контактов и меморандумов о намерениях и уже окончательных соглашений и в области энергетических проектов (сегодня, кстати сказать, на расширенной части наших переговоров присутствовали наши ведущие нефтяные компании, которые были вчера в Каракасе, а сегодня работают на Кубе). Есть ряд интересных проектов в области цветной металлургии, есть ряд проектов, которые касаются туризма (что, в общем, достаточно естественно здесь). Поэтому по всем этим направлениям, могу сказать прямо, работа существенно активизирована за последнее время. Меня это очень радует; насколько я понимаю, и наших кубинских коллег, наших кубинских товарищей – тоже. Но мы продолжим ещё сейчас обсуждение ряда вопросов с нашими товарищами.
Понятно, что нет абстрактных переговоров, они всегда конкретный характер носят. В каких‑то странах таких проектов меньше, в каких‑то больше, но – с учётом роли и места России в международном разделении труда – по всем этим вопросам мы действительно говорили в ходе посещения Перу, потом Бразилии, Венесуэлы и сейчас уже здесь, на Кубе. У нас есть ряд интересных проектов, которые касаются всех этих государств.
Может быть, в более продвинутой фазе сейчас находятся проекты с Венесуэлой. Вчера мы довольно подробно обсуждали это с моим коллегой Президентом Чавесом. Соглашения на эту тему подписаны, мы присутствовали на их подписании. И могу сказать, что это серьёзные, объёмные соглашения, которые касаются и нефти, и газа. Но у нас есть ряд интересных идей о том, как развивать сотрудничество с Бразилией, в частности с той самой крупнейшей государственной компанией – точнее, акционерным обществом «Петробраз», где контрольный пакет принадлежит государству. У них тоже появились некоторые новые идеи, касающиеся и разработки месторождений, которые находятся недалеко от самой Бразилии, и работы в третьих странах, что для нас тоже интересно (во всяком случае для «Газпрома»).
Есть интересные идеи, касающиеся развития контактов с Перу. И на Кубе тоже есть ряд новых проектов, которые можно было бы развивать. В целом я считаю, что с точки зрения вот этой традиционной энергетической темы эта поездка была очень и очень насыщенной и интересной, даже несмотря на те трудности, которые сегодня существуют на энергетическом рынке, я имею в виду, в частности, падение цен на нефть, которым озабочены, конечно, основные страны – производители нефти. Наверное, вы помните, что вчера на пресс-конференции как раз один из вопросов касался координации между странами – производителями нефти, ситуации с ценами и так далее. Так что я доволен энергетической составляющей наших переговоров со всеми государствами.
Вопрос: Очевидно, что речь идёт о том, что Вы называете привилегированными отношениями. Но если их оценивать с точки зрения того, как посещённые Вами страны выстраивают свои связи с Китаем, а также то, какие надежды они возлагают на новую администрацию США, – каким образом всё это может в действительности сказаться на отношениях с Россией?
Это не просто поездка – это серьёзное геополитическое решение: мы будем развивать отношения с Латинской Америкой и странами Карибского бассейна.
Д.Медведев: Мы живем в конкурентном мире. Мы не должны закрывать глаза на то, что существуют другие страны, с частью из них у нас просто партнёрские отношения, как с Китаем, но это не значит, что мы по всем вопросам двигаемся в одном направлении: у Китая – свои проекты, у американцев – другие идеи, мы приходим с третьими идеями. Это, собственно, и есть нормальная конкуренция, полноценное разделение возможностей и разделение труда в мировой экономике.
Поэтому я здесь не вижу ничего страшного, мы просто сами должны доказывать, что мы по каким‑то проектам лучше, чем, допустим, наши другие партнёры. А если мы видим, что нам самим не справиться с какими‑то крупными задачами, здесь тоже нечего стесняться – можно договариваться о создании инвестиционных пулов, и такие проекты есть (во всяком случае мы с китайскими товарищами об этом говорим). Ничего страшного в этом нет, это абсолютно нормально.
Латинская Америка большая, а мы здесь, надо признаться, если уж совсем по‑простому говорить, никогда серьёзно и не присутствовали, это всё были эпизоды. В ходе этого достаточно длинного турне мы посещали такие государства, в которых никогда российские руководители не бывали и советские руководители не бывали. Это означает одно: этим странам не уделялось внимания, и мы в каком‑то смысле сейчас только начинаем полноценное, полноформатное и, надеюсь, взаимовыгодное общение с руководителями этих государств и соответственно с экономиками этих государств. Здесь нечего стесняться и бояться конкуренции, надо смело ввязываться в драку.
Вопрос: Можно ли сказать, что Россия возвращается в Латинскую Америку? Насколько сильно это выражено, например, в плане отношений с Кубой? Предполагается ли размещение каких‑то РЛС или другие варианты сотрудничества в военно-технической сфере?
Д.Медведев: Можно сказать, что мы уже вернулись. Если говорить о компонентах нашего сотрудничества, то, на мой взгляд, это должны быть все компоненты, которые связывают страны, находящиеся в партнёрских, полноценных отношениях – и экономические, и культурно-гуманитарные, и военные – опять же здесь нечего стесняться. Это, конечно, должно делаться в соответствии с международными правилами, это не должно быть навязано, это не может противопоставляться каким‑то третьим странам, это не в ущерб международной безопасности. Но это могут быть направления сотрудничества самого разного порядка, в том числе и военно-техническое.
Вопрос: Вы в этот раз не смогли посетить целый ряд стран…
Д.Медведев: Можем остаться. Поедем дальше. Давайте список сейчас составим и двинемся по нему…
Вопрос: Какие ещё страны в этом регионе мира Вы считаете интересными для Российской Федерации?
Д.Медведев: Было очень интересно и мне, и лидерам, которые вчера приехали посетить саммит организации АЛБА [ALBA – Боливарианская альтернатива для Америк], потому что мы действительно до этого никогда не встречались. И мне просто некоторые сказали, что никогда не ожидали, что будут сидеть рядом с Президентом Российской Федерации. Почему? Потому что не было никаких отношений в прежние годы. И это очень важно сейчас, тем более что часть этих государств находится не в самом лучшем состоянии. С другой стороны, многие суждения, которые высказывались вчера вечером во время нашего неформального общения (а я рассчитывал, что мы коротко поговорим, но получилось, что мы почти час разговаривали), – они, как минимум, очень созвучны тому, что мы считаем, тому, что я им вчера говорил. В этом смысле был очень хороший продуктивный диалог. И постфактум я уже с частью этих моих коллег тоже общался в формате тет-а-тет, и мы договорились, что продолжим сотрудничество по разным направлениям, они просили помочь по ряду экономических проектов. Но в общем это нормальный диалог. И самое главное, что он начат. Ещё раз – потому, что мы никогда с этими государствами не общались, с некоторыми из них у нас даже нет дипломатических отношений. Вернее говоря, они есть, но они построены по известному принципу «посольство по совместительству» (мы понимаем, что это, по сути, ничего).
Вопрос: Сегодня стало известно о том, что Кондолиза Райс сказала, что Соединённые Штаты не станут настаивать на принятии плана действий по присоединению к НАТО по Грузии и Украине – из‑за позиции своих европейских союзников. Является ли это отражением российского влияния на позицию Евросоюза?
Д.Медведев: Я не знаю, учётом чего является в данном случае позиция наших американских товарищей. В любом случае я доволен, что разум возобладал – к сожалению, в конце деятельности нынешней администрации США; но в любом случае это как минимум констатация текущего состояния дел. Прислушались ли американцы к европейцам, ещё к кому‑то, – самое главное, что теперь эта идея не продвигается с каким‑то остервенением и с такой же бессмысленностью, с которой она продвигалась ещё некоторое время назад. Пусть эти страны сами разберутся, что им надо, внутри себя. Я уже неоднократно говорил об этом – пусть референдумы проведут (там, где их не было), а потом двигаются, куда хотят.
* * *
Д.Медведев: Спасибо. Я хотел вас всех, дорогие коллеги, поблагодарить за то, что вы выдержали такой серьёзный марафон. Но с учётом того, что есть ещё части суши, в том числе в Латинской Америке, где мы с вами не отметились, – можете не сомневаться, в следующий раз и туда поедем. Потому что, ещё раз хотел бы сказать и закончить на этом, это не просто поездка – это серьёзное геополитическое решение: мы будем развивать отношения с Латинской Америкой и странами Карибского бассейна.
Спасибо.